17 мая в творческом индустриальном кластере «Октава» прошла встреча с Юрием Быковым, после которой туляки посмотрели – кто-то в первый раз, а кто-то в третий – фильм 2014-го года «Дурак».
Пять лет назад в одной из тульских общежитий начались съемки фильма «Дурак». Главный герой – Дмитрий Никитин, молодой человек, который работает сантехником. Эдакий дурачок. В какой-то момент он узнает, что одно из обслуживаемых им зданий, в котором располагается общежитие, находится в серьезном аварийном состоянии.
Сюжет картины чем-то напоминает «Левиафан» Звягинцева (примечательно, что оба фильма вышли в один год) – противостояние одного человека и чиновничьей социально-политической системы. Но, в отличие от героя Алексея Серебрякова, здешний Дима Никитин спасает не себя, а других.
По результатам опроса КиноПоиска, проведенного среди читателей, Юрий Быков назван главным режиссером, а его «Дурак» — главным российским фильмом последнего 15-летия. Газета New York Times включила эту же картину в пятерку лучших кинолент 2015 года.
Юрий Быков – честный и бескомпромиссный режиссер, который не боится сказать всё начистоту, в лицо. Он покоряет зрителей не то своей простотой, не то беспросветным пессимизмом. Все его фильмы тяжелы и мрачны — наверно, за исключением «Елок 1914». Быков не боится размахивать сценарным топором, крепко сжимая его в своей руке. И, в отличие от того же Звягинцева, в своих картинах он показывает нашу страну, которую хочется спасать. Часто Быкова обвиняют в идеализированности того самого пессимизма, как бы странно это не звучало, но вот в чем обвинить его сложно – так это в неискренности.
Его называют последователем Алексея Балабанова, режиссера культовых «Брата» и «Жмурок». Сам же Быков открещивается от «звания», считая Балабанова – «сакральной личностью».
В 2016-м компания Netflix купила права на сценарий его полнометражной ленты «Майор» — и сняла по ее мотивам сериал «Семь секунд». Еще знаменитый стриминговый видеосервис успел приобрести сериалы «Метод» и «Спящие», снятые под режиссурой Быкова.
«Никитин – герой. Но герой не из того времени»
Перед показом «Дурака» Юрий Быков пообщался с туляками и честно ответил на все вопросы: о своем творчестве, авторском кино, съемках «Дурака», отношении к «Игре престолов» и личности Алексея Балабанова.
— В своих интервью Вы признавались, что даже не рассчитывали на то, чтобы «Дурака» показывали на каналах и в кино. Ведь это авторское кино. А тогда для кого и зачем его снимать?
Это сложный вопрос и, на самом деле, очень интересный. Поэтому на него будет такой сложный и интересный ответ.
Глобально – вот Вам нравится фильм «Форест Гамп». Я согласен с тем, что его посмотрело огромное количество людей, и столько же его не видело. И Вы допускаете, что со временем число вторых будет умножаться.
Здесь номинально действует очень простой принцип – любой фильм снимается для зрителя. Вообще снимать для себя, я считаю – сумасшествие. Но всё, что делает художник, режиссер, поэт, музыкант или кто угодно — делает это для контакта с другими.
Другое дело, что у каждого произведения искусства есть своя аудитория, и она, также как и общество в целом, неоднородно.
Мы можем говорить, что существуют коммерчески успешные кино – массовое, на достаточно широкую аудиторию. Но и эти понятия уже разнятся. Потому что. если вы возьмете «Фореста Гампа» или «Храброе сердце» – я называю достаточно зрительские фильмы, выходившие в конце 80-х — даже эти фильмы не будут интересны той аудитории, которые сейчас идут на «Мстителей».
По большому счету, ответ на вопрос «для кого вы снимаете» – фильм снимается не для кого-то определенного, снимается для того, чтобы рефлексировать, размышлять. И дальше аудитория либо возникает, либо нет.
Второй момент, гораздо более сложный, это то, что массовая аудитория сейчас тоже условное понятие — не первый я об этом говорю. Аудитория широкого экрана – аудитория невзрослая.
Поэтому, по определению, если вы делаете серьезное, осмысленное кино, пусть даже зрительское, с теми реверансами, которыми наполнены, например, фильмы Земекиса, то всё равно в какой-то момент времени не будет той широкой аудитории, как в дату выхода фильма. Это естественный процесс.
Меня смотрят в интернете, как и других авторских авторов. Своя аудитория есть у каждого, есть интернет, благо с ним проще… Кидаешь ссылку, рекомендуешь и завтра тебя смотрят десятки тысяч.
Вопрос не в том, для кого ты снимаешь. Можно снять фильм, выложить в Интернет и на следующий день его посмотрят. Только, как это монетизировать – в России же нет культуры подписки. Как соблюсти схему «деньги-товар»?»
— Почему для съемок «Дурака» Вы выбрали Тулу?
— На момент подготовки было понятно, что нужно целое общежитие, с необходимыми интерьером и экстерьером. Найти полностью заброшенное здание, в котором бы работали все коммуникации, чтоб вы понимали – сложно. Поиск в таком случае просто проецируется. Ты понимаешь, что снимать в Москве – это дорого, там есть ограничения по съемках – временные и социальные.
Любое малобюджетное кино чаще всего снимается в пределах Центральной России. Взять ту же «Аритмию» Хлебникова, ее же снимали в Ярославле.
Дальше остается только выбирать. Тула – это прямая транспортная линия связи с Москвой. Значит проще привезти оборудование, съемочную группу, актеров. Были варианты – с Тулой, Орлом и Липецком . Еще рассматривали Ярославль и Владимир.
Тула – нетипичная, с кинематографической точки зрения. Но мы нашли необходимое общежитие, на возвышенности, относительный пустырь. Конечно, «Спар» мешался. Зато мы бегали туда за обедами и не только. За пряниками.
— Как вы представляли себе зрителя, для которого снимали? Я, например, не вижу себя ни в одном из героев «Дурака» (Девушка, задававшая вопрос имела в виду прием «зеркала», когда зритель видит себя в героях – Прим. редакции)
«В героях зритель видит себя, как в зеркале? Я не верю в это. Более того, верить в это – значит не понимать человеческую природу.
Зеркало – оно безусловно важно, но когда ты не подозреваешь, что на носу у тебя прыщ. Тогда да, оно работает.
А когда вы понимаете, кем являетесь — понимаете систему компромиссов с окружающей реальностью. Нет иллюзий. Жизнь – вещь материальная, и она не допускает бытового успеха без компромиссов с совестью. Основной принцип тех, кто достигает успехов в жизни — они понимают, как всё работает.
А фильмы должны быть честны со зрителем – все плохо, а потом хэппи энд. Это основная претензия, которую я слышу последние лет пять. «Вы мне фильм показали, а потом я жить не хочу». Но бывают же фильмы ужасов, а вот есть один такой странный режиссер, который работает так. Это мой взгляд на жизнь.
— Посмотрел программу «Спойлерная» с Вашим участием, где обсуждалась «Игра престолов». («Пошла жара», — засмеялся Быков). А если бы у Юрия Быкова были все возможности снять сериал своей мечты, то какой бы он был?
Тогда бы я ничего не снял. Я – человек, работающий, когда нужно выходить из ситуации. Когда работал с большим бюджетом, у меня ничего не получилось. После той заветной паузы, которая случилась по разным обстоятельствам, я бы хотел вернуться к тому формату, в котором снят «Майор» — минимальному. Моя зона комфорта, как сказал один товарищ – «стесняешься жить».
Если мне дать неограниченные возможности, то глаза разбегутся. Для меня микрокосмос важнее, чем макро. Это как с девушками – когда их много, то ё-мае!
— В «Дураке» саундтреком Вы взяли «Спокойной ночи» Цоя, который по итогу сыграл серьезную роль. Когда Дима Никитин идет под эту музыку две с половиной минуты, создается сильное впечатление. Как Вы на это решились?
Я не считаю это чем-то выдающимся. Мне было необходимо подчеркнуть то, что герой фильма – герой, но не из этого времени. «Спокойной ночи» Виктора Цоя – это песня, которая олицетворяет отчаяние художнеческое, из конца 80-х – начала 90-х. Тогда у людей было чистое пионерское сознание и желание избавиться от этого «багажа».
Ни в коем случае не обвиняю, но Дима Никитин – не хипстер. Он тот самый сантехник, которого воспитали в жанре «крошка-сын к отцу пришел…». В отличие от современного прогрессивного человека, у него черно-белое сознание. У молодых, которые хотят изменить мир (и дай им Бог сил и возможностей), совершенно не такое сознание, как мне кажется. А Никитин – довольно зажатый человек. Он оказался там, где ему несвойственно.
Поэтому я применил прием «ниже пояса»: использовал самое простое — подложил музыку. Понимал, как это сработает. Если делаешь в лоб, то это искренне.
Чтобы показать, что Никитин — упавший с печки Емеля, дурак и простофиля, я использовал очень харизматичного героя того времени, который пел о переменах. Ведь Цой – абсолютно простой и бесхитростный человек.
Автор: Ксения Гертье
