Однако со временем наш проект значительно расширился в смысловом понимании. Мы уже написали про драгоценные хранилища Музея оружия, про заботу о «живых экспонатах» Тульского зооэкзотариума и про новые технологии Музея станка.
Пришла пора обратиться к искусству. Сегодня нашим “героем” станет Тульский музей изобразительных искусств, которому в этом году исполняется ни много, ни мало — 100 лет!
Сколько всего в музее экспонатов? Как в коллекции появились картины Айвазовского, Кустодиева и Малевича? И чем удивит ТМИИ в год своего векового юбилея? Об этом и многом другом нам рассказала первый заместитель генерального директора Марина Николаевна Кузина, которая работает в Тульском музее изобразительных искусств уже более 50 лет.
— Расскажите, как менялся музей: каким он был в начале прошлого столетия — в 1919-м, и каким он стал спустя 100 лет? Как пополнялась коллекция?
— Коллекция музея, открытого в 1919 году, как художественно-исторический, насчитывала 2000 экспонатов, собранных из дворянских усадеб. Она начиналась с работ западно-европейских художников, которые сейчас размещены у нас на третьем этаже.
И, конечно, произведения русских художников — таких как Серов, Айвазовский. Последний, кстати, поступил из имения князей Гагариных, неподалеку от Плавска.
Тогда у музея не было своего здания: произведения хранились в доме, где сейчас размещается Музей самоваров. Когда началась война, коллекцию эвакуировали в Казахстан: и, естественно, всё в этот период было сложно — жизнь музея, пополнение коллекции.
Вернув ее в 1944 году, коллекцию разместили в Доме офицеров (Дом дворянского собрания — прим. редакции), в той части здания, где сейчас находится ресторан.
Моя предшественница — Софья Федоровна Нечаева занималась пополнением коллекции вместе с Порфирием Крыловым. Из частных коллекций в том числе. И вот однажды они узнают, что в Чернском районе деревне Ержино живет своеобразный чудак, который владеет великолепной коллекцией картин. Вместе с Крыловым Софья Федоровна едет туда, и в доме старика обнаруживают совершенно роскошную коллекцию. Им удалось приобрести всего четыре работы — “Красавицу” Кустодиева, “Воскресение Христа” Нестерова, автопортрет Малютина и “Волки” Степанова.
А он был причастен к артистической среде, жил в Москве и там собрал свою коллекцию. Маликов готовил на керогазе, и, к несчастью, погиб в результате пожара. Большинство картин оказались в Твери: там жила его дочь, и она, как наследница, после смерти отца перевезла их туда. Теперь картины хранятся в Тверской картинной галерее.
Борис Кустодиев «Красавица»
Григорий Петрович Маликов был оперным певцом в Москве, однако остаток жизни он провел в Ержино. По данным историков, он выступал в частном оперном театре знаменитого мецената Саввы Мамонтова.
По воспоминаниям самой Софьи Нечаевой, в коллекции Маликова были работы Михаила Врубеля, Василия Сурикова, Ильи Репина, Михаила Нестерова, Бориса Кустодиева, Алексея Степанова. , — прим. редакции.
Я люблю цитировать Нестерова, который говорил ,что “не появись в свое время Третьяков, не отдайся он идее собирать картины современных ему художников — а это были Крамской, Репин, Суриков, Шишкин, то быть может, мы не узнали бы ни “Боярыни Морозовой”, ни “Утро стрелецкой казни”, ни всех тех больших и малых картин, которые сейчас украшают знаменитую Третьяковскую галерею”.
Вот и я иногда думаю так же: как хорошо, что мы успели.
Когда у музея не было своего здания, коллекция не могла расти: её просто было негде хранить с должным качеством. Тогда бытовало мнение, что ценнейшие работы необходимо передавать в другие музеи, и наши городские и областные власти вовремя спохватились. Было принято решение строить это здание.
Строилось оно долго — с 1957 по 1964 годы. Когда работы были завершены,то вся коллекция — а она на тот момент насчитывала около 6 000 произведений, была перевезена сюда.
Сейчас в коллекции насчитывается около 25 000 работ.
Это всё было нелегко: отыскивать художников, убеждать наследников, коллекционеров. Можно приводить множество примеров, как те или иные работы попали к нам в музей.
Некоторые картины пришли к нам из дворянских усадеб, которые уже были покинуты своими владельцами: они грабились, и тогда была создана комиссия по сбору художественно-исторических ценностей, создан специальный государственный фонд: что-то из обнаруженного отправлялось в Москву, а что-то оставалось в Туле.
Валентин Серов «Феб Лучезарный»
Один из мировых шедевров, которые являются гордостью Тульского музея изобразительного искусства — работа Валентина Серова “Феб лучезарный” 1887 года. Картина великого художника украшала дом тульского помещика Николая Дмитриевича Селезнева в селе Архангельское Ефремовского уезда Тульской области.
Картина была повреждена во время пожара в усадьбе в 1905 году: только в 1948 году в Государственных реставрационных мастерских под руководством художника Игоря Грабаря работа Серова была отреставрирована. — прим. редакции.
Работы Кандинского и Малевича появились в нашем музее в 1926 году. Был такой Московский музей живописной культуры, созданный специально для работ в авангардных направлениях. В свое время его возглавлял сам Василий Кандинский.
Когда музей расформировали, всю коллекцию распределили по регионам: так в нашей экспозиции появились эти замечательные картины — и Малевич, и Кандинский, и Родченко.
Казимир Малевич «Супрематическая композиция»
Василий Кандинский «Музыкальная увертюра. Фиолетовый клин»
“Музыкальная увертюра. Фиолетовый клин” Василия Кандинского и “Супрематическая композиция” Казимира Малевича также входят в 15 мировых шедевров из коллекции ТМИИ. — прим. редакции.
Конечно, мы устраиваем выставки для современных художников — ведь им также важно устроить свои работы. После проведения мы выбираем две-три картины, характерные для их автора — безусловно, высокого уровня. Так пополнялась, и пополняется коллекция нашего музея.
О том, как хранятся картины
Жизнь музея невозможна без реставрации. Ведь каждое произведение живет такой же жизнью: оно может болеть, подвергать различным условиям. Поэтому мы всегда должны быть начеку.
Мы замеряем температуру и влажность в залах: когда слишком сыро, холст может обвиснуть. Жаркий и сухой воздух тоже вредит картинам: хорошая, оптимальная температура — +16…18 градусов. За состоянием коллекции следят и хранители музея, и реставраторы, и я лично.
У нас есть работы, которые еще нужно отреставрировать. Совсем скоро из центра Грабаря вернется большая работа конца XVII века.
В музее есть свои реставраторы: их трое. Один из них работает с деревом — реставрирует рамы, в этом нам очень повезло. Он прошел стажировку в Центре Грабаря (Всероссийский художественный научно-реставрационный центр (ВХНРЦ) имени академика И.Э. Грабаря — прим. редакции), и в Эрмитаже.
В ТМИИ на учете отдельно от картин стоят рамы XVII-XIX веков. То есть рамы, задуманные и подобранные художниками — в музее немало таких работ. К примеру, “Сигнал бури” Айвазовского находится в оригинальной раме: Иван Константинович сам заказывал такое обрамление для своего произведения.
Когда эта картина участвовала в выставке Третьяковской галереи, то, чтобы доставить работу в Москву, холст и раму отделили друг от друга. Рама упаковывалась отдельно, холст — отдельно.
Иван Айвазовский «Сигнал бури»
В музее хранится пять картин Ивана Айвазовского. Одна из них – “Сигнал бури”, написанная в 1851 году в родной для художника Феодосии, входит в 15 мировых шедевров. К слову, зимние морские пейзажи были редкостью для великого мариниста.
Картина поступила в коллекцию сто лет назад: из имения князей Гагариных. — прим. редакции.
— Насколько современным может быть музей классического искусства?
— Я считаю, что музей всегда вне времени. Классическое искусство — это святое и вечное.
Конечно, сейчас молодежи ближе современное искусство, инсталляции, авангардные направления, но я вижу, как она смотрит на классику, интересуется. Вот почему мы уделяем большое внимание творческому развитию детей. Потому что дети — это наше будущее, поклонники и ценители того, что уже прошло и пройдет через поколения.
Искусство — оно и есть время.
— Какие сюрпризы ждут посетителей в такой важный для ТМИИ год?
— В этом году, под эгидой нашего столетнего юбилея, в ТМИИ пройдет большое количество выставок. Вот уже в сентябре откроется выставка “25 портретов”, привезенных из Третьяковской галереи. И это далеко не все сюрпризы, которые мы подготовили.
Сейчас нам уделено большое внимание. Буквально на днях я встретила группу из Москвы, которые признались, что не знали о той уникальной коллекции, которая хранится в нашем музее.
В конце декабря ТМИИ открылся после капитального ремонта. На открытии присутствовали губернатор Тульской области Алексей Дюмин и министр культуры Татьяна Рыбкина.
Конечно, Алексей Геннадьевич осмотрел нашу экспозицию. Он задавал много правильных и интересных вопросов, связанных с нашей коллекцией, реставрацией, работой музея. И тут мы озвучили тему с фондохранилищем: как хранить, как сохранять для будущих поколений…
Тогда он ничего не сказал, а через некоторое время началась работа по подготовке справок, материалов. Президент России Владимир Путин поддержал инициативу строительства.
Этим летом увидеть 15 мировых шедевров из коллекции ТМИИ можно было и вне стен музея. На Казанской набережной была открыта выставка, состоящая из репродукций тех картин, которые несомненно являются гордостью коллекции.
По словам руководства музея, одной из самых популярных картин этой выставки стала работа неаполитанского художника XVII века Луки Джордано “Тарквиний и Лукреция”.
Лука Джордано «Тарквиний и Лукреция»
В прошлую пятницу похожая выставка открылась в Центральном парке культуры и отдыха им. П.П. Белоусова: только здесь на каждой из репродукций расставлены акценты — «точки интереса». Они есть на всех полотнах и позволяют вникнуть в детали изображения, понять акценты автора.
А в самом ТМИИ проходит выставка «Ростовская финифть XIX-XXI вв: от иконы до украшения», где экспонаты предоставлены Государственным музеем-заповедником «Ростовский кремль». Увидеть всё своими глазами можно до 14 сентября.
